Поганая могила

Рассказал знакомый, с которым вместе учились в ВУЗе. Мальчик был (и есть) очень набожный и напряженно относился к историям подобного рода – но однажды поведал нам следующее: его дед служил в каком-то крошечном городишке сторожем на кладбище. Кладбище было старинное, польское, католическое – там был миллион красивых старинных памятников, в центре – костел, городок этот долго был на территории Польши. Сторож требовался для того, чтобы вандалы эти памятники не разгромили — городок гордился кладбищем, как историческим памятником — там даже кино снимали… Так что охранять приходилось круглосуточно — и там же, в сторожке жить. Ну, дед и жил, вроде бы нормально это воспринимал.
У деда была страстишка — напивался в усмерть, причем запои его почему-то приходились на начало зимы, в основном совпадали они с первым снегопадом. Старика все родственники страшно за это стыдили, а мой знакомый нет, потому что однажды, как раз накануне зимы случилось ему заболеть и остаться дома. Родители работали на фабрике в ночь, и в итоге мальчик очутился под попечением деда, который забрал его к себе в сторожку. Было начало декабря и стемнело очень рано.
Поужинали они, и тут мой знакомый видит, как дедушка начинает какие — то странные приготовления — достает бируши для ушей, водку, наливает себе полный граненый стакан и выпивает. Потом на молчаливый вопрос в глазах внука говорит примерно следующее:
-Сынок, ты ушки заткни и не бойся ничего… Чтобы кто тебе не говорил из-за окошка или дверей, ты не обращай внимания, считай про себя или песенку там спой, только не бойся… Оно бывает раз в год… И проходит наутро… А почему когда первый снег начинается — кто его знает, наверное умер тогда…
Сидят они так вдвоем, время идет, и тут примерно около часу ночи кто-то стучит в двери. С мальчика мгновенно как рукой снимает сон — он с удивлением вслушивается в ночь, — и, видя нарастающий ужас в глазах деда — НЕ МОЖЕТ СЕБЯ ЗАСТАВИТЬ НЕ СЛУШАТЬ, ЧТО ТАМ, ЗА ДВЕРЬЮ…
А за дверью тоненький детский голосок говорит монотонно одно и то же:
– Пустите, меня… Мне холодно…. Мне тесно…. ХОЛОДНО ТАМ, ГДЕ Я…
Мой знакомый говорил, что ни до, ни после он более не испытывал такого ледяного животного ужаса, как в ту ночь. От этого голосочка нельзя было никуда спрятаться, и уснуть тоже было совершенно невозможно… Так они и просидели до первых лучей скупого зимнего солнца — как только стало рассветать говорящий за дверью умолк. Дед упился к этому времени до полной невменяемости, а мальчик, услышав, наконец, как все стихло, почувствовал, как страх начинает отпускать… Потом он встал, обулся, и выглянул на крыльцо — уже взошло солнце, выпал первый в том году снег и никого не было. Только по снегу тянулась цепочка следов маленьких ног – от крыльца куда- то вглубь кладбища.
Мой знакомый пошел по этой цепочке — ему очень хотелось понять, что же это они слышали ночью. Говорит, что вышел к старинной одиночной могиле с вычурным польским именем и фамилией — то была, как он выяснил позже, местная аристократка, умершая в возрасте едва за тридцать… На могиле был установлен какой- то странный памятник — вполне традиционный на первый взгляд ангел с крестом в руках — только, если присмотреться, у ангела было очень двусмысленное выражение лица — ухмылка какая- то…
Местные старожилы, которые прекрасно понимали с полуслова, как только речь заходила на тему кладбища называли это место «Поганая могила» и наотрез о нем ничего не хотели рассказывать…. А потом эту скульптуру вообще кто-то разбил и только гигантские крылья его валялись в траве…
Да, а дед моего знакомого вскоре умер. И больше на старинном кладбище желающих работать не оказалось…