Маэстро ночи

Скрытая за тучами луна плохо освещала улицы большого города. Дома, словно огромные каменные скалы, сдавливали пространство. Прохожие давно разошлись по своим жилищам, все окутала тишина. Девушка в темно-синем пальто оглядывалась. Ее лицо скрывала широкополая черная шляпа, на руках белые перчатки. Она из всей тройки самая грациозная и милая. Ее лицо не изуродовано шрамами, а тело не исписано татуировками, но одного холодного взгляда хватает для того, чтобы заставить жертву оцепенеть. Она красива словно ангел, похожа на идеальную восковую куклу, на лице застыла загадочная улыбка, загорелая с желтоватым оттенком кожа. Она ждет зрителя. Ей хватает одного… Лишь бы слушал до конца…
Скрытая за тучами луна плохо освещала улицы большого города. Дома, словно огромные каменные скалы, сдавливали пространство. Прохожие давно разошлись по своим жилищам, все окутала тишина. Девушка в темно-синем пальто оглядывалась. Ее лицо скрывала широкополая черная шляпа, на руках белые перчатки. Ее лицо не изуродовано шрамами, а тело не исписано татуировками, но одного холодного взгляда хватает для того, чтобы заставить жертву оцепенеть. Она красива словно ангел, похожа на идеальную восковую куклу, на лице застыла загадочная улыбка, загорелая с желтоватым оттенком кожа. Она ждет зрителя. Ей хватает одного… Лишь бы слушал до конца…
Скрипачка легонько провела смычком по струнам. Из скрипки полилась божественная музыка, все быстрее и быстрее играет девушка, музыка становится все легче и легче.
– Ох, это божественно! – раздался голос. Зазевавшийся ночной гуляка пришел послушать концерт. Скрипачка начинает играть немного печальную и тревожную мелодию, но постепенно аккорды становятся более спокойными и веселыми. Одна мелодия сменяет другую, а Скрипачка даже не устала.
Наконец тяжело выдохнув девушка перестала. Теперь и начнется настоящая музыка, настоящий концерт. Гуляка смотрит на нее словно зачарованный, девушка кажется ему ангелом, а ее музыка… Он не находит и слов для описания. Скрипачка двумя пальцами переворачивает смычок острым концом и резким, но грациозным движением втыкает его в человека. На лице гуляки застыл ужас, но у него больше нету шанса на жизнь. Скрипачка двигает смычок глубже, вонзая его в плоть. Кровавое пятно расползается на одежде человека, а в его горле зародился предсмертный крик.
– За мою музыку платят жизнью… – мелодично ответила девушка, заметив отчаянный взгляд. Человек не может и шевельнуться, после этого концерта он понимает, что ему не жить без этой мелодии, полная покорность. Скрипачка достала из кармана маленький скальпель и провела им по руке мужчины. Кожа, плоть и мышцы сразу разошлись. Обнажились вены. Девушка взяла их и начала аккуратно, чтобы не порвать, вытаскивать вены. Человек боится дернуться… Одно изящное движение и в руке девушки остается зажатый пучок вен. Кровь хлещет, но на это наплевать. Она оборачивает окровавленными венами струны на скрипке, потом повторяет тоже самое со второй рукой. Человек еще жив, его душа тянется к жизни, чтобы еще раз услышать чарующую музыку. Скрипачка кладет нож и вынимает смычок из живота зрителя.
– Стойте… – гуляка смотрит на торчащие из живота кишки. Он жестом попросил у девушки нож. Минута и Скрипачка обернула вокруг смычка кишки жертвы. Человек умирает, а в его взгляде лишь мольба, даже кричать не может, чтобы не нарушить превосходную тишину.
– Хорошо, благодаря тебе я сыграю в три раза лучше и даже спою… – Скрипачка прикрыла свои большие глаза и начала играть снова.
– Вздох последний, музыка в ночи,
Все прекрасно словно сон волшебный,
Не надо благодарить, помолчи,
Не нарушай мелодию мой драгоценный… – стихами проговорила Скрипачка. Ее музыка сейчас была внеземной… Она окончила играть как раз в последнюю секунду жизни человека.
– Смерть – искусство! – сказала Скрипачка… Скоро рассвет, пора домой. Девушка исчезла в сгустившейся тьме.
– Смерть – искусство, – сказала Скрипачка, прежде чем исчезнуть в сгустившейся тьме.