Кукольный мастер

Розовощекая физиономия Льва Трифоновича осветилась улыбкой, свойственной лишь детям, но никак не взрослому человеку, на чьей шевелюре обозначились первые седины. В их захолустном городке любое новое событие воспринималось как нечто сенсационное, достойное первых страниц местного издания.
Город был настолько старым, что казалось, будто цивилизация намеренно не желает проникать сюда. Кроме продуктовой палатки, дома культуры на окраине, да школы, находящейся в трех верстах, ничего, что свидетельствовало бы о каком-либо общественном укладе, здесь просто не было. И вот, такая диковинка! Возле угла дома №43 по улице Ждановского, примыкая, аккурат к аптеке, стояло недавно возведенное сооружение. Это была торговая лавка. Но не обычная торговая лавка, а лавка, торгующая игрушками. Впрочем, никого из местных жителей это обстоятельство не удивляло. Их город был купеческим, а потому в нем проживало много детей. Купцы возили с собой по всей империи многочисленную семью, а также прислугу с их отпрысками. За городом располагалось поместье князя Ундалова, насчитывающее порядка четырехсот душ. Поэтому детей было и впрямь много.
Лев Трифонович подошел к витрине и стал пристально рассматривать игрушки. Ему была свойственна некоторая инфантильность. Начав взрослую жизнь довольно рано по причине денежной нужды в семье, детство проскочило мимо и не оставило в памяти Льва Трифоновича приятных впечатлений. Посему его увлеченность игрушками была вполне обоснована. Помимо традиционных матрешек, да петрушек, на дальних рядах стояли непривычные для глаза пираты на палубе английских и голландских макетов кораблей. Рядом с ними можно было увидеть свирепых римских легионеров, крестоносцев, арабских воинов, перемешанных с турецкими янычарами, а чуть поодаль, восседающих на лихих лошадях и мустангах ковбоев. Краснокожие апачи и ирокезы также были представлены в великом множестве. Объединяло эти экспонаты художественная точность в изображении лиц, естественность изгибов и чарующее спокойствие. Лев Трифонович, хотя и не был искусствоведом, не мог отказать в таланте игрушечному мастеру, создавшему эти удивительные творения. При ближайшем рассмотрении сложно было определить материал, положенный в основу игрушек. Отдельные образцы могли быть сделаны из дерева, но это было лишь предположением Льва Трифоновича. Внезапно откуда-то сзади донеслось: «Здравствуйте. Вас что-нибудь интересует?»
От неожиданности Лев Трифонович резким движением обернулся. Перед ним стоял пожилой мужчина с густой бородой, в заношенной шинели и в небрежно наброшенным на плечи плаще.
– Добрый день! Меня заинтересовали товары в этом магазине.
– Товары? – несколько недовольно переспросил незнакомец, – на мой взгляд, милостивый государь, произведения искусства, как эпитет, более всего уместен в данном случае.
– О, что вы? – воскликнул Лев Трифонович, – они чудесны! Я никогда не видел ничего подобного! Простите, если я обидел вас своим невольным словом! В самом деле, эти работы восхитительны!
– Ну, если вам, в самом деле, так понравились мои работы, то не изволите ли пройти внутрь? – осведомился старик.
– Так вы тот мастер, который создал эти игрушки? – вытаращив глаза, спросил Лев Трифонович.
– Да, я. Но я создатель не только детских игрушек. Я также и кукольный мастер. Если вы примете мое предложение и зайдете в магазин, то сможете в этом убедиться. Меня зовут Константин Иванович, в недалеком прошлом статский советник, а ныне владелец собственного торгового предприятия.
Лев Трифонович в ответ учтиво представился собеседнику.
– Значит и лавка ваша? – задал вопрос Лев Трифонович, переступая порог магазина вслед за его владельцем.
– Да, моя. Кое-какой капитал у меня остался, да и руки пока целы. Поэтому пришел к мнению, что вполне могу позволить себе объединить финансовые возможности с призванием. Я приношу вам извинения за сумбур. Открытие лавки я планирую на послезавтра. Не все успел расставить по местам.
Но слова собеседника Лев Трифонович не расслышал. Он с упоением разглядывал игрушки, маски и куклы, представившиеся его взору. Вновь и вновь он убеждался в гениальности этого пожилого мастера, чьи шаги время от времени раздавались за стеллажами. Не так часто Лев Трифонович встречал картины, в которых художники настолько реалистично могли запечатлеть отдельные образы, как это удалось седовласому кукольнику.
– У вас есть дети, Лев Трифонович? – несколько заунывно поинтересовался старик.
– К сожалению нет. Веду холостяцкий образ жизни, который в ближайшее время хочу изменить, – улыбаясь, ответил Лев Трифонович, – я заметил, что ваши работы разняться в смысле мотивов и исторических эпох, положенных в их основу. Должно быть, вы много путешествовали?
– Вы крайне наблюдательны, – чуть улыбнувшись, отметил кукольник, – состоя на службе в дипломатическом корпусе, мне посчастливилось, ближе познакомится с различными культурами, странами и их жителями.
– А дети? Они у вас есть?
Старик молчал. Его глаза на мгновение заволокло еле уловимой дымкой и совсем печально он прошептал: «Нет». Увлеченный Лев Трифонович вовсе не заметил изменения с кукольником и не расслышал его ответа. Довольно долго он проходил между стеллажами и внимательно разглядывал понравившиеся куклы. Тем временем владелец кукольного царства, о чем-то соображая твердой поступью, отмерял шагами лавку. Посмотрев на своего гостя, он задал вопрос:
– Ответьте, любезный Лев Трифонович, вот если бы вы были ребенком, то игрушку или куклу с изображением кого желали бы приобрести?
– Я всегда интересовался историей отечественного средневековья. Скорее всего, русского богатыря, – беззаботно ответствовал Лев Трифонович, – а к чему вы спросили?
– Дело в том, что совсем недавно я окончил работу над одним произведением. Полагаю, что оно должно вам обязательно понравиться. Может, не откажете в удовольствии представить именно вам эту работу как первому посетителю моего магазина?
– Для меня это большая честь, и я непременно желаю воспользоваться вашим предложением!
– Тогда прошу проследовать за мной, – произнес хозяин лавки и неторопливо зашагал в сторону двери, расположенной в дальнем углу.
Достав увесистую стопку ключей, гостеприимный хозяин отворил дверь и жестом пригласил гостя пройти в тусклую комнату, которая более всего походила на чулан. Лев Трифонович пройдя внутрь комнаты, прищурился, желая рассмотреть хоть что-нибудь. В это время за ним закрылась дверь, и раздался лязг ключа в замке.

Судебный следователь Харьковского губернского суда – Владимир Михайлович Сотковский -обстоятельно исследовал материалы следственного дела №34 об исчезновении гражданина Семенчука Льва Трифоновича. Из материалов дела следовало, что бухгалтер торгового дома «Турашевъ и Володинъ» бесследно исчез в одном из уездных городов днем 21 апреля 1893 г. Из показаний дворника Захаренко Ю. Я. следовало, что он видел Семенчука Л. Ф., стоящего возле витрины магазина детских товаров. Опрошенные сослуживцы не располагали сведениями о возможном месте нахождения своего коллеги. Как следовало из справок, полученных сыскным управлением, у исчезнувшего не было родных, он вел уединенный образ жизни и накануне рабочего дня вряд ли бы покинул город.
Во всей этой истории была странность. Версия об убийстве бухгалтера проверялась следствием, но сам Сотковский относился к ней скептически. Небольшой уездный городок с большой плотностью населения – явно не лучшее место для совершения насильственного преступления в светлое время суток. Да и контингент городка не наводил на подозрения о причастности кого-либо из жителей к расправе над неприметным счетоводом. В городе за последние несколько лет новых людей не появилось, за исключением одного – некого Виржбы Константина Ивановича. Как выяснилось впоследствии – владельца того самого магазина детских товаров, вблизи которого последний раз видели пропавшего без вести Семенчука. Может это была зацепка.
Сейчас Сотковский ожидал сведений из сыска. Недавно им был направлен запрос в другие губернии в связи с многоэпизодными исчезновениями людей в них. Обстоятельства тех пропаж были очень схожи с расследуемым делом. В небольших городах Рязанской, Орловской, Тамбовской губерний исчезли, в общей сложности, двадцать три человека. Объединяло пропавших граждан лишь то, что они все были мужчинами, ведущими холостой образ жизни. Это мало что дало следствию. Их трупы не были обнаружены. Судьба исчезнувших была неизвестна.
Сотковский был опытным следователем. Владимиру Михайловичу давно предлагали занять должность товарища прокурора, но следствие больше прельщало его пытливый ум. Низкий рост Сотковского с избытком компенсировался необычайно длинными густыми усами. На носу, будто вросшее в свой обитель, блестело пенсне. Многие знакомые Сотковского утверждали о том, что никогда не видели Владимира Михайловича без них. Общий портрет Сотковского можно было бы завершить наличием дружелюбных проницательных голубых глаз, которые нередко вводили в заблуждение подозреваемых.
В дверь кабинета постучали. Сотковский, оторвавший свой взор от бумаг бросил: «Извольте!» К столу следователя подошел молодой человек в форме жандарма и передал запечатанный конверт. «Благодарю. Вы свободны», – поставленным голосом произнес судебный следователь.
Сотковский распечатал письмо и ознакомился:
«Оным, Высочайший Сенат подтверждает Ваши полномочия на производство расследования уголовного дела №34 по факту исчезновения Семенчука Л. Т.
В ближайшее время будет рассмотрен вопрос о соединении уголовных дел№… В связи с безвестной пропажей граждан в … губерниях. О принятом решении Вы будете немедленно уведомлены».
«Ну что же, пора навестить магазин» – решил Сотковский и, захватив цилиндр, покинул кабинет.

– Чем могу быть вам полезен?
Перед Сотковским стоял хозяин магазина игрушек – Виржба Константин Иванович.
– Скажите, вам знаком Семенчук Лев Трифонович, бухгалтер Торгового дома «Трошевъ и Володинъ»?
– Нет. Это имя я слышу впервые.
– Как утверждает один из свидетелей, последний раз он видел его рядом с вашим магазином. Может вы видели какого-нибудь мужчину пять дней назад возле витрины?
– Знаете, прохожих здесь много, но я не могу запомнить каждого. Как вы понимаете, ассортимент моего товара не представляет интереса для взрослых мужчин.
– Ну да, ну да, – понимающе кивнул Сотковский, – если позволите, могу я посмотреть ваш магазин изнутри?
– Да, конечно! – воскликнул кукольник, пригласительным движением руки указывая на входную дверь и всем внешним видом выдавая неподдельную покорность.
Сотковский некоторое время осматривал торговую площадь и затем будто невзначай полюбопытствовал: «Не будете ли вы столь любезным пояснить мне, что находится за той дверью?» Следователь указал на дверь в углу.
– Там моя мастерская.
-Могу я туда войти?
-Да, конечно!
Старик подошел к двери и открыл ее. Внутри было темно.
– Простите, но лампочка перегорела. Я могу принести вам свечу.
– Будьте так любезны.
Пожилой мастер удалился. Сотковский перешагнул порог и вступил в объятую темнотой комнату. Сквозь небольшую струю света он различал силуэты, стоявшие на полке. После того, как он воспользовался спичками, его взору представились куклы, стоявшие шеренгой на полке. Черты лица одной из них показались знакомыми. Приблизив к ней лицо, он в ужасе отпрянул. В игрушке русского богатыря, по предоставленным свидетелями описаниям и художественному портрету, он узнал лицо пропавшего без вести Семенчука Льва Трифоновича. Не успев прийти в себя, Сотковский услышал за спиной стук захлопнувшейся двери…