Мебельный склад

В тот день, как обычно, я проснулся в два часа ночи. Мой суточный режим совсем сбился. Достав сигарету, я отправился на балкон покурить. Ночная тишина, плотно окружавшая город, вызывала какое-то тревожное чувство. Лишь изредка проезжавшие машины разбавляли угнетающий страх.
Страх — он постоянно преследовал меня. В последнее время мне стало совсем плохо. У меня нет родителей, жил я один в большой квартире, доставшейся мне по наследству. Никак не мог найти работу — не брали из-за отсутствия опыта. Конечно, я бы мог пойти работать грузчиком или тем же уборщиком, но тут уже в дело вступал целый букет болезней, который я заработал с детства. А деньги-то нужны. Я бы мог разменять квартиру, но мечты о том, что у меня когда-нибудь будет большая семья, любимая жена и куча деток, не давала мне этого сделать. Но страх был совсем не из-за этого. Я чувствовал, инстинктивно чувствовал, что в скором времени со мной произойдет что-то ужасное…
Я зашел в магазин и сразу на прилавке развернул газету с объявлениями. Среди списка давно знакомых текстов я увидел нечто новое. «Работа для всех». В тот же день я позвонил туда, и меня приняли. Работа была несложная. Нужно было охранять небольшую территорию — какой-то заброшенный цех. В первый день мне объяснили, что да как. В принципе, ничего особенного — удивило только то, что работать я буду не один, а еще с каким-то пареньком.
Я сразу же осмотрел территорию. Цех был закрыт, но через щели я увидел, что это обычный мебельный склад. Там была собранная мебель, уже готовая к продаже, и разобранная, которую собирали днем и отвозили в магазин, который находился примерно в 200 метрах. Ничего необычного не было — шкафы, диваны, какие-то доски, тумбы, зеркала и прочее.
В первую ночь я познакомился с пареньком-напарником, его звали Володей. Он оказался таким же неудачником, как и я. Не буду вдаваться в подробности, скажу, что, хоть он и был моим ровесником, относился ко мне он как к старшему, постоянно услуживал, и мне это нравилось. Каждую ночь мы говорили о жизни, о своих мечтах. Он хорошо играл на гитаре, а я рисовал. Мы быстро сдружились. А страх, который преследовал меня, стал пропадать.
И вот однажды, проводя время за очередной беседой, мы услышали какой-то шум в цеху. Страх тут же вернулся. В голову сразу полезли мысли о призраках и прочей чертовщине, но я отогнал их и стал внушать себе, что это все сказки, придуманные для детей. Мы, крадучись, подошли к цеху и заглянули в щель — всё тихо. Было видно, что одно из зеркал упало и разбилось. Кстати, забыл упомянуть, во время собеседования мне сказали, что предыдущего сторожа уволили как раз из-за того, что кто-то постоянно портил мебель, особенно зеркала. Они бывали или разбиты, или поцарапаны, но при этом всегда лежали отражающей стороной вниз.
Мы решили разобраться с этим утром и пошли было обратно в сторожку, но что-то заставило меня остановиться. Я сказал Володе, что нам нужно кое-что проверить, и направился к осколкам.
— Володя, сходи, принеси веник и совок, — сказал я напарнику.
Пока Володи не было, я решил собрать крупные осколки руками. Подняв первый, я поднес его к своему лицу, потому что не видел его уже несколько дней. Разглядывая недельную щетину, я заметил на осколке какое-то черное пятно, как будто от сажи. Я протер его рукавом и взглянул снова…
По телу пробежала дрожь. Это было вовсе не пятно. Какая-то черная субстанция стояла сзади меня. И пока я протирал осколок, она приблизилась ко мне на пару метров. Я обернулся, но никого не увидел. Я вновь взглянул в осколок, и у меня волосы встали дыбом. От страха я забыл, как дышать. Через силу я вдыхал воздух и выдыхал, вдыхал и выдыхал. Такого страха я не испытывал никогда. Оно стояло прямо за моей спиной, я чувствовал его всем телом. Сквозь черную пелену можно было разглядеть силуэт. Длинные и тонкие руки и ноги, огромная голова. Глаза закрыты, как будто оно спит. Я понял, что, когда на него смотришь через зеркало, оно не может двигаться.
Время никогда не тянулось так долго. Где же этот чёртов Володя? Я молча стоял и смотрел. Из-за того, что я очень сильно сжимал осколок в руке, он впился мне в ладонь, как нож в масло. Кровь текла по руке, но физическая боль была ничем по сравнению со страхом, который я испытывал. Осколок, весь в крови, стал выскальзывать из рук. Володя, где же ты?
Я никогда в жизни так не радовался, как в тот вечер, когда услышал звук открывающейся двери.
— Володя, быстро неси сюда зеркало!
— Какое?
— Любое, какое найдешь.
— Тут только шкаф с зеркалом…
— Так оторви его к чертовой матери!
— Но ведь платить придется.
— Ну и что?! Делай, как я сказал!
Пока Володя тащил зеркало, я наблюдал за тварью. Он не двигался.
— Так, теперь поставь его передо мной и держи, — сказал я, когда Володя принёс зеркало.
Как только зеркало оказалось передо мной, я выкинул осколок и схватил зеркало. Держа его перед собой, я направился к выходу. Володя шел сзади. Тварь стояла на месте. Черт, как же тяжело было идти! Пока я стоял, ноги затекли, но неприятнее всего была боль в руке, которая не давала мне нормально держать зеркало. Я чувствовал, рука вот-вот разожмется и зеркало выпадет.
Я был почти у выхода. «Нет, Господи, нет, только не сейчас», — молился я про себя. И тут рука разжалась…
Последнее, что я помню — как голова Володи оторвалась от тела и повисла в воздухе. Я слышал, что голова может несколько секунд прожить без тела, а сейчас я увидел это собственными глазами. Его лицо исказилось гримасой страха, а из глаз хлынули слёзы. Как бы я хотел, чтобы это все оказалось лишь ужасным сном… Но это было на самом деле.
Внезапно я почувствовал всплеск адреналина, и мои ноги понесли меня с бешеной скоростью. Я бежал очень долго, пока не добежал до своего дома. Там, заперевшись изнутри, я стал курить одну сигарету за другой. Я думал о Володе, о родителях, о своих мечтах. Я понимал, что вместо Володи мог бы быть я. У меня никогда не было такого желания жить…