Убивающая во сне

Сны – мои яркие друзья, в которых всё возможно. Мне снятся очень реалистичные сны – в них я счастлива, у меня есть папа и мама, и даже собака породы колли. Говорят, такие собаки очень любят детей, могут возить их на своих спинах и защищать от плохих людей. Мне так хочется, чтобы у меня был кто-то способный защитить меня от жестоких людей, которые окружают меня.
Воспитательница Мария бьёт меня не за что, мне кажется, что она вымещает на мне всю свою злобу, а злобы в ней предостаточно. Все дети её боятся, стараются её не злить, но она всё равно нас избивает.
Недавно она застала меня рисующей во время обеда:
– Дрянная девчонка, что ты себе позволяешь? – черты её лица исказились и из доброй женщины она превратилась в жуткую ведьму. Я смотрела на неё, и в глазах моих плескался страх, я дрожала всем телом и была не силах произнести и слово от ужаса, который сковал меня.

Мария схватила меня за волосы и с силой ударила мою голову об столик. А я уже привыкла к боли, сжав челюсть и закрыв лицо руками, я не произнесла и писка. Только одна слезинка скатилась по моей щеке. Воспитательницу ещё больше разозлила моя сдержанность, и она стала бить меня по спине ногами, я упала со стульчика и, сжавшись в клубок, не открывала глаза.
«Это всё скоро закончиться, надо только немного потерпеть» – уговаривала я себя, всё тело болело и ныло, голова раскалывалась.

– Эми, детка, за тобой никогда никто не придёт – произнесла Мария в последний раз пнув меня . Со стола она взяла мой рисунок. На нём была изображена моя мечта – счастливая семья, моя семья. Остервенело оскалившись, воспитательница разорвала лист на несколько частей и, бросив их на пол, наступила на них. – С таким поведением деточка, ты уж точно никому не будешь нужна. – Сказала женщина и вышла из комнаты.

Как только она ушла, слёзы хлынули из моих глаз. Я подползла к кускам бумаги и соединила их в целое. Тогда впервые я ощутила это чувство.

Амалия – пятнадцатилетняя девочка из старшей группы, заглянула в комнату и, увидев меня, ужаснулась.

– Эми, это Мария тебя так? Что же делать девочка? Надо отвести тебя в медпункт, только не смей говорить, кто тебя избил. Иначе она совсем сживет тебя со свету. – Амалия, взвалив на себя моё худое тело, потащила меня в медпункт.

Амалия единственный человек, который добр со мной. Я считаю, её своей старшей сестрой и могу поговорить с ней на любые темы.

– Ами, а как называется чувство, когда в груди всё болит и хочется сделать другому человеку больно? – спросила я у девушки.

– Это чувство называется ненависть, оно знакомо многим в нашем детском доме. Но ты лучше выкинь это из головы Эми…- Амалия посмотрела на меня из-за спины.

Вечером, лежа на койке в медпункте, я пишу всё происходящие в этот дневник. Мне всего десять лет и я уже задумываюсь о таких вещах, как ненависть. Почему жизнь так несправедлива? Несправедлива к самым невинным – к детям. Мне кажется, что мы – дети у которых никого нет, более взрослые, и словно мы ростки реального жестокого мира, выросшие без солнца и влаги.

Ночью мне приснился сон. Очень странный и страшный он был. Во сне мы с Марией будто поменялись местами, она была слабой и жалкой, а я жестокой и злой. Почему то она была в ночнушке, а я возвышалась над ней с ножом в руке. Я говорила ей, что она не заслуживает жизни. И своим ножом я нанесла удар прямо ей в сердце. Капли крови разлетелись по сторонам, а Мария, в последний раз всхлипнув, повалилась на спину. Глаза её закатились. Я знаю – это называется смерть.

Я проснулась и поняла, что улыбаюсь. Странное чувство в груди, которое Ами назвала ненавистью ,пропало. Плотнее завернувшись в тонкое одеяло, я вновь заснула. А на следующий день узнала, что Мария умерла в своей кровати, девчонки услышали от болтливой воспитательницы, что у неё остановилось сердце. Слух о её смерти быстро распространился по детскому дому, но никто не горевал, скорее, пытались скрыть радость и облегчение.
Я не стала связывать свой сон со смертью Марии, наверное, это просто совпадение.
Вскоре меня выписали из медпункта, и я вновь смогла посещать занятия, которые стали намного приятней без Марии.

Сегодня меня привели в порядок, выделили новое нарядное платье и красиво заплели мои волосы в две косы. Обычно когда так делают – это означает, что должны прийти люди, которые хотят себе ребёнка. Я заглянула в зеркало, своё отражение вызывало во мне жалость – бледная кожа, синяки под глазами, некрасивые черты лица. Не думаю, что кто-то захочет себе такую дочь….

Всех детей и подростков вывели на улицу. А в ворота зашли несколько пар взрослых. Одна пара: женщина с русыми волосами и суровым лицом, под руку её держал невысокий мужчина с лысиной на голове. Сначала они подошли к воспитательницы и что-то у неё спросили, женщина кивнула в мою сторону . Пара подошла ко мне, а я стояла опустив в пол глаза.

– Привет, Эми. – произнесла женщина с русыми волосами, её взгляд впился в моё лицо. – Меня зовут Саманта, а это Ганс. Как ты девочка?

– Х-хорошо. – дрожащим голосом прошептала я. – Впервые кто-то заинтересовался мной. Раньше всегда подходили к другим детям, к более симпатичным и веселым.

– Мы принесли тебе конфет. Вот, держи. – Саманта протянула мне большой пакет.

Я подняла глаза и удивленно уставилась на женщину. Мне никто никогда не делал подарков.
Но отчего- то взгляд Саманты не выражал заботы или участия, только презрение и обиду увидела я в нем.

– Хорошо, Эми, нам пора. Пока девочка. – Мужчина и женщина повернулись ко мне спинами и пошагали в сторону воспитательниц. О чем- то переговорив с ними, они покинули стены детского дома.

Несколько дней я жила в надежде, что меня заберет та пара, представляла, как Саманта готовит завтрак, гладит меня по волосам, а я называю её мамой. Но сегодня я услышала разговор двух воспитательниц:

– Эми Райт не заберет та пара, которая приезжала на днях, не знаешь? – сказала пухлая женщина с плохо прокрашенными волосами, кажется, её зовут Розалия.

– Я слышала, что это была её настоящая мать, которая бросила её в младенчестве. Она думала забрать ли девочку к себе, но увидев, какая она жалкая, отказалась от этой идеи. – Ответила ей худая молодая женщина Лана.

– Да ты что? Так жалко эту девочку…. – всплеснула руками Розалия. – Вот же мамаша….

Я убежала в свою комнату, девочки, которые живут со мной, удивленно посмотрели на меня. Я знаю, они считают меня странной, со мной вообще мало кто общается.

Я залезла с головой под одеяло, сквозь его тонкую ткань проходят солнечные лучи, и у меня получается писать всё , что произошло в дневник. Я плачу и мне очень больно. Та женщина – моя мать, которая отказалась от меня дважды. Что во мне не так? Неужели я такая убогая…. Чувство ненависти снова появилось там, внутри меня. А ещё невероятная боль, которая намного сильнее, чем когда тебя бьют.
Тогда я заснула, и мне вновь приснился кошмарный сон:

Саманта и Ганс лежат в своей постели. Мужчина ужасно храпит, а у Саманты даже во сне лицо выражает презрение. Я подхожу к ней вплотную, смотрю на неё, и в моей руке появляется тот самый нож. На нем запёкшаяся кровь Марии, почему то во сне я не чувствую ничего, ни жалости, ни боли. Как будто я знаю, как надо поступить и это кажется мне правильным. Я заношу нож над грудью своей «матери» и, опуская его, понимаю, что женщина проснулась и с ужасом смотрит на меня. Нож как по маслу входит в её плоть и Саманта в последнее мгновение вскрикивает моё имя.

Я же смотрю на Ганса и понимаю, что он не мой отец. Я не буду его трогать. Хотя он и увидел меня. Прежде чем проснуться, я запомнила его взгляд, наполненный ужасом и непониманием.

Проснувшись посреди ночи, я открыла глаза и пыталась себя убедить, что всё, что я увидела и сделала во сне – нереально. Но днём меня навестил мистер Ганс, он выглядел ужасно: будто постарел, и в глазах его читалось безумие. Воспитательница не решилась оставить нас вдвоём и встала поодаль, прислушиваясь к разговору.

– Эми, ты знаешь, что Саманта умерла сегодня ночью? У неё остановилось сердце, но в последнюю минуту она выкрикнула твоё имя…. Я видел тебя девочка, ты стояла возле кровати с ножом! Твоё тело было прозрачное! Мне никто не верит…. Подтверди, что так и было! Ты убила свою мать! – Мужчина дико закричал и больно вцепился своими руками мне в плечи. Воспитательница вызвала охрану, и его увели, я упала на пол и в голове моей крутилось:

«Она умерла…. я её убила…. Всё это было на самом деле»

Вечером я не могла успокоиться, я плакала. Неужели я чудовище? Беспощадный убийца? Я не понимаю, как всё это возможно. Теперь меня будут считать монстром, слухи расходятся быстро. Я не хочу так жить! У меня никогда не будет семьи….не будет мамы. Если я, вправду убийца, то эта запись будет последняя в моём дневнике. Потому что я ненавижу себя.

Девочку Эми Райт нашли мёртвой в своей кровати, в бледных своих руках она зажимала небольшой дневник. Её сердце остановилось во сне.
Подобные убийства случаются до сих пор и считаются самыми странными и загадочными в истории криминалистики.