Кирюша

Кирюша – это скворец. Подобрали мы его весной, вытащили из грязной лужицы. Птенца-желторотика, по ходу дела, родители выкинули из гнезда, как неперспективного.

Скворчонок остался у нас. Мы его выкормили. Выросла красивая и умная птичка, но вот летать Кирюша так и не научился. Он ходил пешком и возмущался каждой новой попытке научить его летать. В итоге мой папа сказал:

– Хватит над птицей издеваться, пусть будет пешеходом.

Скворцы своего голоса не имеют, они копируют звуки, которые слышат вокруг. А слышал Кирюша целыми днями нашу речь, поэтому и начал разговаривать, как говорящий попугай. Мама моя воодушевилась таким поворотом дел и начала учить животинку детским стихам. Любимое произведение Кирюши было "Краденое солнце" Чуковского. В том самом месте, где строчки гласили:
"Нам без солнышка обидно,
В поле зёрнышка не видно…", Кирюша говорил:
"Нам без солнышка обидно
И Кирюлика не видно".

Естественно, эта концовка была делом рук моей мамы.

На дачу мы ездили вместе со скворцом. В коробке из-под заварочного чайника с каждой стороны сделали по круглому отверстию, чтоб Кирюша мог голову высовывать. В дачном автобусе все умирали от хохота: Кирюша высовывал голову поочерёдно из каждой дырки и спрашивал рядом стоящего:
– Ты хто?

А потом заводил своё любимое "Наступила темнота, не ходи за ворота…"

На даче Кирюша был незаменим: посадишь его в капусту, дашь наказ всех гусениц слопать, так он так расстарается, что ни одного вредителя не найдёшь. Соседи брали нашу птичку напрокат на свою капусту.

Зимой Кирюша мёрз и больше лежал на своей тряпочке возле обогревателя, рядом стояла его любимая коробка для поездок на дачу, в которую он часто залазил в надежде, что, может, сейчас поедем.

Настала весна. Первая поездка на дачу закончилась для нас большой трагедией.

Не знаю, как моя мама могла забыть, что насекомые красного цвета ядовиты для птиц. Но от радости, что появились первые жучки, она накормила Кирюшу клопами-"солдатиками". Кирюша доверял нам бесконечно, я даже подозреваю, что он считал себя человеком, не понимая, что на самом деле-то он – птица.

Кирюша отравился, мы пытались ему давать слабенький раствор марганцовки, но не помогло.

Он умирал у отца на ладони, просто лежал и смотрел на нас. Это было ужасно!

Вот последний вздох, лёгкое вздрагивание, и от тельца отделилось маленькое белое облачко, устремившись вверх, под потолок. Буквально 2-3 секунды, а потом пропало.

Первым пришёл в себя отец:
– Вы это тоже видели, или у меня галлюцинации?
– Ты про белое облачко? – спросила мама.

Мы втроём видели это облачко, вернее, улетающую душу нашего Кирюшеньки.