Тварюка

обосрался. Сидя за столом. Ужиная со своими родителями. Казалось бы — и что? Но мне 30 лет, я взрослый самодостаточный мужик, а тут просто навалял в штаны. Огромную кучу дерьма. Даже и не думал, что во мне его может быть столько много…

А началось всё утром этого дня, когда я весь в холодном поту проснулся от собственного же дикого вопля. Мне приснился кошмарный сон. Но не простой. Он напомнил мне об одной старой истории, которую мне практически удалось забыть. Практически. Но — только до сегодняшнего злополучного утра.

Случился этот ужас, когда мне было 6 лет. В тот день, о котором пойдёт речь, к нам в гости заглянула бабушка. И мы всей семьёй, я, мама, папа и бабушка, ужинали. Нет, я не обосрался за столом, как вы могли бы подумать! Хотя, ей-богу, лучше бы обосрался…

Всё было, как и всегда: ложки и вилки звенели о тарелки, пища тщательно и методично пережёвывалась. Временами начиналась спокойная и неторопливая беседа, абсолютно неинтересная для тогдашнего меня.

И вдруг погас свет.

Я был уже не маленький и темноты совсем не боялся. Но тут мне почему-то стало жутковато, а мой маленький краник, сжавшись, словно испуганная мышка, пустил тоненькую струйку, намочив мне ляжку.

Время, казалось, замерло. Тишина стояла звуконепроницаемая. Ватная такая. Густая, как желе.

Было так тихо, что я слышал, как тикают часы в соседней комнате.

Цвирк, цвирк, цвирк, цвирк.

Родные мои, все втроём сидящие напротив меня, замерли и с остекленевшими от ужаса глазами смотрели куда-то вправо от меня. За окном светила полная луна, и я отчётливо видел их охреневшие лица с огромными зрачками.

Цвирк, цвирк, цвирк, цвирк.

Я медленно повернул голову. Моя правая рука судорожно сжимала вилку.

Цвирк, цвирк, цвирк, цвирк.

За столом, залитое лунным светом, сидело Оно. Тварюка. Монстр. Скотина.

Цвирк, цвирк, цвирк, цвирк.

У Него было длинное продолговатое лицо. Три огромных ярких зелёных, как изумруды, глаза, вместо носа — какой-то верёвочный небольшой отросток, подрагивающий при каждом движении Тварюки, будто невесомый. Вытянутый рот, имеющий толстые, выпирающие далеко вперёд губы, по виду напомиинающие небольшой шланг от пылесоса. Верёвочные же руки около метра в длину, которые словно резиновые переплетались перед Монстром. И — О, Господи! — две огромные сиренево-синего цвета разложения ГРУДИ! Вонь от них исходила соответствующая.

Дальнейшее я помню смутно. Кто-то что-то орал. Кто-то куда-то бежал. Меня куда-то несли. Уронили. Потом подняли. И вот — я уже в своей постели. И суета, суета, суета…

И вот эта трёхглазая сисястая сволочь и навестила меня сегодня ночью. И хорошо, что во сне.

День прошёл как обычно, ничего интересного. А вечером ко мне в гости заглянули родители.

Бабушки, к сожалению, больше нет в живых, поэтому ужинали мы втроём.

Всё шло хорошо, мы обменивались новостями. Я захотел курить и вышел на кухню. В этот момент погас свет.

Я затушил сигарету и поспешил назад. Не оставлять же родителей одних в темноте. Пожилые люди всё-таки.

Я влетел в комнату и не глядя приземлился за стол. Посмотрел прямо перед собой и… обосрался.

Вместо моей мамы, залитая лунным светом, сидела та самая Тварюка. Она своими верёвочными руками держала вилку и кружку; говорила голосом моей мамы и совсем не понимала, что только что свет полной луны раскрыл её.