Подводный глаз

Летом 94-го года мне только-только исполнилось семь лет. Через месяц после моего дня рождения к нам в гости приехал дядя Вадим. Он служил на черноморском флоте и занимал какой-то важный пост, но, по правде говоря, я до сих пор не знаю его звания. С утра меня разбудил дверной звонок, из коридора был слышен папин радостный возглас, торопливые шаги, затем снова крики, ещё более радостные — это означало приезд дяди. Я специально не выходил его встречать и делал вид, будто сплю, потому что знал, что через пару минут он сам ворвётся ко мне в комнату и громко скомандует: «Подъём!». Этот ритуал повторялся, сколько я себя помню: я никак не отреагирую на дядино приветствие, и он схватит меня вместе с одеялом и взметнёт в воздух, приговаривая: «Ну пацан, ну вымахал!». Здесь я обычно не выдерживал и начинал хохотать и просить дядю спустить меня вниз. Хоть он всегда приезжал в обычной штатской одежде, мне неизменно казалось, что вместе с ним в мою комнату проникают запахи далёкого моря и горячего песка.
В тот день дядя привёз совершенно невероятный подарок — маску для подводного плавания. А когда он рассказал её историю, я окончательно уверился, что являюсь обладателем величайшего сокровища на земле. Дядин корабль принимал участие в подъёме со дна затонувшего крейсера. Что это за судно и куда оно направлялось, не знал никто. На борту осталось название «Адмирал Гул…», дальше надпись было не разобрать. В архивах о таком крейсере не упоминалось, и потому дело списали на тёмное наследие советских лет. В каютах остались вещи матросов, но ни тел, ни судового журнала или иных документов найдено не было — должно быть, экипаж успел покинуть корабль, пока тот не ушёл под воду. Навскидку удалось определить, что «Адмирал» затонул около 30 лет назад. Оттуда дядя Вадим и достал эту маску. Он очистил стекло от наросших полипов, и лишь в самых недосягаемых уголках оставалась темноватая грязь, ковыряя которую, я представлял огромную глубину, из которой пришла мне эта маска.
Уже следующим утром дяде было пора ехать, и, хоть я и был немного расстроен его отъездом, душу грела мысль, что уже сегодня я смогу испытать подарок. Я зашёл за соседскими мальчиками Артёмом и Сашей, и мы вместе отправились на реку. Я знал место, куда могли заплывать только старшие ребята — там ещё висела тарзанка, с которой нам строжайше запрещалось прыгать. Первым нацепил маску, конечно же, я, она свободно болталась на моей маленькой голове, так что приходилось придерживать её, чтобы внутрь не залилась вода. Нырнув, я стал грести свободной рукой и отправился на самую глубину. Заплывать туда было теперь не страшно, ведь я отлично видел всё вокруг, пускай и не очень отчётливо из-за ила и мути. Вдоволь налюбовавшись, я уже собрался подниматься на поверхность, как моё внимание привлекло что-то блестящее на дне. Воздух заканчивался, но мне казалось, я успею рассмотреть блестящий предмет — а может быть, даже и взять его. Это оказалась маленькая рыбка, чешуя её блестела на свету, пожалуй, даже слишком ярко. Она была одна и совершенно не двигалась. Повернувшись вполоборота, она таращилась на меня своими крошечными глазками. Сразу же появилось ощущение, будто она меня пристально разглядывает. Вдруг я отчетливо услышал шёпот — казалось, он исходит от самой рыбки. Она продолжала смотреть на меня, чуть заметно покачиваясь в воде. Шёпот было не разобрать, к тому же я был слишком испуган, чтобы различать слова. Лёгкие начали гореть от удушья, и я что есть сил рванулся вверх. Мне представлялось, что вот-вот мою ногу схватит чья-то холодная рука. Впопыхах я забыл, что нужно держать маску, и она соскользнула мне на шею, так что остаток пути пришлось проделать с закрытыми глазами в полной темноте. Подъём, казалось, занял целую вечность, хотя глубины там было метра три-четыре. Наконец я вынырнул и поплыл к берегу, поднимая целую тучу брызг. На берегу я отдышался и успокоился. Ни одежды, ни друзей на я не обнаружил, однако стащить одежду и убежать было вполне в их духе. Поэтому посидев и обсохнув, я просто поплёлся домой, надеясь. что сейчас ребята выскочат из кустов и всё мне вернут.
Недалеко от дома я заметил маму — она шла с пакетами в руках, и я подумал, что она наверняка купила что-нибудь вкусное, и поспешил ей помочь. Когда она увидела меня, она вдруг побросала пакеты и кинулась ко мне. Она всё обнимала меня и плакала, а я в растерянности спрашивал, что случилось. Оказалось, что меня не было дома около года. Ребята на берегу видели, как я нырнул, а когда я не появился спустя пару минут, они стали меня искать. Взрослые со всего нашего городка ещё долго прочёсывали реку баграми, а милиция сбилась с ног, выискиывая меня по вокзалам и деревням, но всё без толку. Родители, выслушав мою версию, озадаченно замолчали, потом мама снова начала плакать. Дело в том, что Артём с Сашей погибли вскоре после нашего похода. Артёма через месяц сбила машина у самого дома, а Саша заболел зимой воспалением лёгких в острой форме. Самое же страшное случилось с дядей Вадимом. Он запил, его уволили из армии по состоянию здоровья и положили в психиатрическую больницу. От родственников отделывались лишь скупыми объяснениями о депрессивном психозе. Недавно его выписали, и его взяла к себе жить наша бабушка.
Последний фрагмент этой загадки я узнал, когда мы гостили у неё в деревне. Дядя Вадим к тому времени перестал узнавать родных и круглыми сутками лежал в своей комнате — кормить и ухаживать за ним приходилось бабушке. Я смотрел на сутулую фигуру на кровати и не мог поверить, что это тот самый дядя Вадим, от которого когда-то пахло Чёрным морем и дальними странами. Когда я улёгся спать, то услышал, как на кухне бабушка шепчется о чём-то с моими родителями. Я на цыпочках прокрался в коридор и стал напряжённо вслушиваться, до меня долетали лишь обрывки, но и этого хватило, чтобы я навсегда потерял покой. «…привезли его ко мне, нормальный ещё… плакал, ночами кричал… говорил со мной… мыться ни в какую не хотел… воды ему принесу… кричит… всё, говорит, глаз подводный на него смотрит… господи, не дай бог, Андрюша наш так же…».
Вот уже много лет я мучительно пытаюсь понять, что же случилось со мной тем летним днём, и не нахожу ответа. Маска как-то сама собой затерялась во время бесчисленных переездов, и я даже рад этому. Может быть, ключ ко всему находится на том затонувшем корабле, но разве теперь найдёшь такую информацию? Надо ли говорить, что купаться, даже в самых мелких водоёмах, я до сих пор категорически отказываюсь.