Её зеркала

— Из-за ее зеркал, — ответил мне Кирилл.

— Что?! — воскликнул я. — Что еще за дичь, расставаться из за зеркала?

И он мне рассказал…

— Понимаешь, я влюбился в Аленку, как пацан… как в первый раз, с первого взгляда и безвозвратно… Да и как я мог ее не полюбить?! Она совершенство! Не такая, как все! Я не задавался вопросами, кто она, откуда, кто ее окружает… Мы были вместе, и нам было хорошо. Только через месяц она рассказала о сестре… Анне… она всегда ее так называла — «Анна», полным официальным именем…. Она жила с сестрой… понимаешь, Аленка талантливый веб-дизайнер и вполне могла позволить снимать однокомнатный пентхауз, но она и слышать не хотела об этом… говорила, что не может сестру бросить, мол, та очень больна.

Кирилл явно нервничал, и я, было, хотел сказать что-то типа: «Ладно, не продолжай, если не хочешь, это не так важно!», но мне жуть как было интересно. Я подождал, пока он соберется с мыслями и продолжит.

— Сам я эту… Анну никогда не видел, хотя мы часто зависали у нее в квартире, я даже нехотя (а когда и специально) прислушивался к двери в ее комнату, чтоб послушать, чем там эта загадочная сестра занимается. И, понимаешь, каждый раз я слышал лишь тишину… вообще ничего! А когда мы уже провстречались полгода, я у Аленки спросил: «а Анне вообще не интересно, с кем ее сестра встречается?».

Аленка ответила, что Анна часто и много работает, а дома в основном что-то читает или опять же работает… вот и не получается нам познакомиться, а так, та всегда интересуется, как у нас дела. Говорит, что я хороший парень, а Анна в людях хорошо разбирается, и Аленка всегда к ее мнению прислушивается.

Я тогда забил на это, да мало ли странных людей в мире, тем более, раз много работает, да еще и часто болеет, не до знакомства с парнем сестры уж.

И вот, как-то осенним холодным и достаточно поздним вечером звонит мне моя Аленка и со слезами в голосе просит приехать. Мол, сестра опять заболела и она боится с ней ночевать одна, мол, приступ там какой-то был, приезжал врач и сделал укол, сестра сейчас спит, но Аленка все равно боится. Честно сказать, я обрадовался такому повороту, мы никогда еще вместе не ночевали, ну, как бы вместе мы много времени проводили, но спали всегда каждый у себя дома, что особенно нравилось моей маме.

Вот я и закинул щетку да шорты в сумку и поехал на такси к ней, времени было около 11 вечера.

Аленка, и правда, была взволнованная, зареванная, тушь по щекам размазана черными потеками, носом шмыгает. Ну, я успокоил как мог, комедию посмотрели, чай попили, да и стали спать укладываться часа в 3 ночи. Она мигом уснула, нанервничалась, а я все глаз не сомкну. Мне тяжело уснуть в новом, чужом месте. Вот и лежу я так, значит, пялюсь в потолок… а он чисто белый, ни тени, ни узора, глазу не за что зацепиться. И вдруг… Слышу стук в стенку, как в двери стучат… тук-тук-тук… я сел и прислушался. А вокруг опять тишина. А у меня колкие мурашки по пальцам рук и ног покалывают, так испугался. Я вслушивался в повисшую тишину и не слышал абсолютно никаких звуков.

Почудилось, решил я и, наконец, лег. Но вскоре из-за стены снова раздались звуки… будто водят по голой, не покрытой обоями стене, каким то предметом… не представляю, каким, но этот шорох, медленный, скребущий в стену шорох, справа налево, куда-то вниз и обратно… Я тогда чуть не поседел от таких шуток. Стал Аленку будить, там же, за этой стеной, комната ее сестры была.

Просыпайся, говорю, Анна проснулась, ей, может, надо что, она, вон, в стенку стучит.

Аленка быстро выпорхнула из кровати и я услышал, как она вошла в соседнюю комнату. Я стал вслушиваться, были слышны голоса, они о чем-то говорили, но стены толстые, сталинские, и я не понял ни слова, как ни старался…. Но я очень четко слышал оба голоса! Один говорил тихо, размеренно — это Анны был голос, я сразу понял, у Аленки более беспокойный, срывающийся. Она стала кричать что-то, Анна молчала, Аленка выбежала из ее комнаты и я услышал ее удаляющиеся шаги в сторону кухни и обратно в комнату сестры… ну, может, попить или перекусить решила Анна посреди ночи, а Аленка разозлилась, что разбудила, мало ли. Я стал вслушиваться дальше, но разговоров больше не было, вместо голосов я услышал громкий стук и звон стекла, а потом крик Аленки.

Я, как был в трусах, так и ринулся туда. Я звал, но она не отвечала, и свет я зажечь не мог… я шарил по поверхности стены пальцами, на месте, где люди в основном ставят выключатели, и не мог найти. Тут раздался снова звон, я снова позвал свою девушку, она всхлипнула где-то около стены.

— Я покажу тебе, сука… — вот этого голоса я не знал, и не понял, кто и кому это сказал.

Я искал, где включается свет, уже обеими руками, а стены скользкие, холодные, как стекло. Наконец, я нашел какой-то рычажок и потянул вверх… свет вспыхнул где-то под потолком…

Но что я увидел, брат… что я увидел… Вся комната была из зеркал… Все стены, и пол, и потолок — все из зеркал… сотни, тысяч зеркал… Посередине огромная дыра… на полу осколки битого стекла, в них, вся покрытая мелкими осколками, будто белым инеем, лежала моя Аленка, кровь сочилась из ее ног, рук, порезы были и на щеках… и больше не было никого… в комнате были только мы…

— А где же Анна? — испуганно спросил тогда я.

Аленка подняла плачущее лицо и посмотрела в сторону разбитого зеркала злобным взглядом.

— Да вон же она, стоит… ухмыляется! — и Аленка плюнула на зеркало. Ее перемешанная с кровью слюна быстро потекла по гладкой поверхности вниз.

Я все понял… Я помог ей подняться, и мы поехали в больницу, порезы в некоторых местах были достаточно глубокими. По дороге она говорила, что сестра ее просто больна, а так она хорошая, просила за нее прощения, за то, что она посмеялась над нами, что скоро она поправится, и мы познакомимся заново, она впала в такой бред, что таксист быстро уехал, довезя нас до больницы, и даже не взял денег, так она его напугала.

А в больнице мне все рассказала врач, что принимала Аленку на стационар.

Анна и в правду существовала, но когда-то давно она умерла… выпрыгнула из окна и разбилась насмерть. Говорят, что на подоконнике они с Аленкой стояли вместе и, вроде, даже это она и придумала, но сама прыгнуть побоялась, а Анна спрыгнула. И после того Аленка стала говорить маме, что видит сестренку в зеркалах, что та просит ее тоже спрыгнуть, вернуться к ней. Аленку таскали по врачам, и, казалось, вылечили ее, а видишь как… заставила всю комнату зеркалами и общалась с погибшей сестрой. Только знаешь, что странно? Тот стук, шуршание за стеной и голос… кто это был там в комнате, ведь это все мне не показалось!

Потом Аленка сама захотела расстаться, когда вышла из больницы. Сначала сторонилась меня просто, а потом сказала, что я сестре очень не нравлюсь, не подходящая я пара для нее. И сама Аленка с этим согласна. Вот! Я не стал уговаривать, мне такие ее странности нафиг не упали… Но тот голос… эти шорохи…