Сторож

– Расскажи, что с тобой случилось, – незнакомец выглядел спокойно. Он продолжал что-то быстро записывать в свой блокнот.

– В смысле? – ответил я.
Из-за волнения и сильной усталости слова давались мне тяжело.

– Расскажи всё, что с тобой случилось за последнее время, тогда мы сможем понять, что здесь произошло.

– Хорошо, – я не мог сообразить, что незнакомец хочет понять, но его голос успокаивал. Я решил рассказать.

Перед отъездом родителей за границу полгода назад встал вопрос, на кого оставить квартиру. Сам я снимал жильё, младший брат учился в другом городе, соседям мама с папой не очень доверяли. Не скажу, что дома было много дорогих вещей или каких-либо ценностей, но оставлять на год квартиру без присмотра отец не хотел. Когда было предложено сдать эту квартиру кому-либо, он возмущался ещё сильней, поскольку не хотел, чтобы в его собственной «крепости» жили чужие.

Тогда я и решил прервать аренду своего жилья и переселиться на год в свой отчий дом. Зарабатывал я немного, так что лишняя экономия показалась хорошей перспективой. Так я и стал жить в родительской квартире.

Первые месяцы на новом «старом» месте были вполне обычными, хоть и пришлось немного привыкать. Пару раз даже по привычке приезжал на старую квартиру, но уже стоя у двери, вспоминал, что больше здесь не живу.

Спустя два месяца в доме началось твориться неладное. У меня есть вредная привычка – курение. Пива я не пью, а вот взять баночку газировки, встать у окна на кухне и пропустить по паре другой сигареток я люблю. Такие вечера были для меня спасением, потому что на работе курить запрещалось, на улице нормально не покуришь, а вот дома не было никого, кто мог бы помешать наслаждаться сигаретным дымом. Родители мои не курят, поэтому пепельницы у них нет, и в качестве таковой использовал старую крышку из-под банки.

После одного из таких вечерних перекуров я отошёл в туалет, а когда вернулся на кухню, обнаружил, что пепла в крышке не было. Она была полностью чиста, и на ней не осталось вообще каких-либо следов от пепла.

Сначала я не обратил на этого какого-либо внимания, подумалось, что сам на автомате выкинул пепел и помыл крышку. Но такое продолжалось всё чаще и чаще, пока однажды я не обнаружил, что стоило мне только выйти из кухни и вернуться обратно, как от пепла вообще не оставалось следа.

Объяснение этому я никак не мог найти.

Позже в доме стали двигаться предметы. Сначала едва заметно, почти неуловимо. Я стал замечать, что поставленная мною кружка через несколько секунд оказывалась чуть дальше от положенного места. Книги, которые я после прочтения ставил на полку, оказывались в других местах. Мне показалось, что я схожу с ума. Больше всего хотелось сбежать из этого дома, но чувство вины за то, что я не защитил его, давило и не позволяло покинуть родительскую квартиру. Я стал затворником в собственном доме.

Одной ночью я проснулся от голосов на кухне, не было возможным разобрать, о чём там говорят. Осторожно подойдя к двери, прислушался. Звук был шипящий, как будто говорили по радио, но сигнал его был слабый и с помехами.

-Ээээээтттоооо… прооооиии…зойдёёёётт.. здеееессьь… снова!

Ужас сковал меня. Я остался наедине со своим страхом. Уже больше полугода мои опасения крепли, но нежелание признавать потусторонний характер явлений мешало принять хоть сколько-то верное решение. В этот момент я осознал, что плачу, сидя на полу, обхватив коленки руками. Родители оставили меня здесь, чтобы я защищал дом, а не безвольно прятался от своего страха. Голоса слышались всё чётче и громче.

– Хватит!

Мой крик эхом отозвался по квартире. Показалось, что я кричу, сидя в пустом колодце, а не на полу родительской квартиры.

-Хватит! Хватит! Хватит! Прекратите!

Внезапно всё смолкло, казалось, будто время застыло. Именно тогда я понял, что могу и должен противостоять своему страху. Я обязан защитить свой дом.

Долгое время ничего не происходило, даже показалось, что дух или что бы там ни было, покинуло квартиру, пока однажды вечером я вновь не услышал голоса на кухне. В этот раз они слышались довольно чётко. Былой ужас начал возвращаться. Через дверь на кухню я разобрал, о чём там говорили.

– А потом я опять увидела пепел, вот здесь! – голос принадлежал женщине, она плакала, было слышно, что говорить ей было трудно.

– Скажите, что Вы сделали потом? – этот голос принадлежал мужчине. В отличие от предыдущего, он звучал ровно и спокойно.

– Я… я…, – женщина, всхлипывая, продолжила отвечать, – я вытряхнула его и положила крышку на место. Чч..чч..через несколько минут, стоило мм..мне только отвернуться, на ней опять появился пепел.

– Что было потом?

– Стали передвигаться книги, кружки и другие предметы, – зазвучал новый голос. Он принадлежал мужчине средних лет. Я почувствовал его страх, но было видно, что мужчина старался его сдерживать. – Мы с супругой не смогли прожить в квартире и двух недель. Каждую ночь нас беспокоили шаги на кухне.

– Я понимаю вас, но, тем не менее, я должен вас предупредить. Если его не остановить, это произойдёт здесь снова!

Хватит. Терпеть это дольше у меня не было сил. Со своими страхами и непрошенными гостями нужно было разобраться немедленно.

Я открыл дверь на кухню. Удивление в купе с испугом заставило меня встать в дверном проёме. У окна стоял высокий мужчина в чёрном костюме, он делал какие-то записи в большом блокноте. Рядом с ним стояли мои родители. Мама была одета в чёрное платье, волосы её были убраны назад и стянуты чёрной лентой. Она рыдала на плече отца.

Папа перевёл взгляд на меня. Его глаза стали расширятся от удивления. Он смотрел, словно видел не собственного сына, а демона из преисподней.

– Сынок? – дрожащим голосом промолвила мама.

– Мама? Папа? Что Вы здесь делаете? – спросил их я.

– Стойте! Никаких больше вопросов ему не задавайте. Говорить буду я, – встрял мужчина с блокнотом. В его голосе не было ни капли страха, он смотрел на меня спокойно. Спустя несколько секунд он спросил: – Как тебя зовут?

Это какой-то бред. Мои галлюцинации начинают задавать мне вопросы. В голове всё смешалось. Это однозначно страшный сон и я прямо сейчас должен проснуться.

– Стой! Не уходи, – вновь продолжил незнакомец, – поговори со мной. Я не причиню вреда ни тебе, ни твоим родителям, ни твоему дому. Просто поговори со мной.

– Что ты хочешь спросить? – ответил ему я.

– Расскажи, что с тобой случилось, – незнакомец выглядел спокойно. Он продолжал что-то быстро записывать в свой блокнот.

– В смысле? – ответил я. Из-за волнения и сильной усталости слова давались мне тяжело.

– Расскажи всё, что с тобой случилось за последнее время, тогда мы сможем понять, что здесь произошло.

– Я охраняю дом, пока родители в отъезде.

Мужчина опустил глаза. Было видно, что он хотел мне что-то ответить, но не мог.

– Сыночек! Тебя не может здесь быть, – проговорила мама дрожащим голосом.

– Как не может быть? Ведь я здесь! Это вас тут быть не должно, ведь вы уехали в Германию. А я остался один сторожить дом.

– Милый, мы никуда не уезжали. Ты… ты… умер семь месяцев назад.

– Что? Что вы такое несёте? Я живу здесь, я охраняю наш дом!

Внезапно заговорил незнакомец.

– Игорь, мы благодарим тебя за твою службу. Дом был под надёжной защитой, но сейчас ты можешь идти на покой. Мама с папой вернулись, ты можешь быть свободен.

Внезапная лёгкость появилась в моих руках, я ощутил чувство, похожее на пробуждение от долгого сна. Моим глазам было достаточно раскрыться, чтобы увидеть утренние лучи солнца, которые чувствовались сквозь веко. Я раскрыл глаза и увидел свет.